Когда он отправился на кухню, мама, цокая каблучками сексуальных босоножек на красной подошве, подплыла ко мне и нежно обняла:
— Как прошел день?
— Как-то непонятно. Хорошо, что он уже закончился, — обняла я маму в ответ.
— А у тебя уже имеются планы на уик-энд? — Она отстранилась и устало на меня посмотрела.
— Да, есть кое-какие, — мгновенно насторожилась я.
— Кэри говорит, ты встречаешься с новым парнем. Кто такой? Чем занимается?
— Мама? — До меня наконец дошло. — У нас с тобой все хорошо? Итак, мы начали или не начали все с чистого листа? Или ты хочешь что-то сказать?
Она задергалась и начала заламывать руки:
— Ева, вот когда у тебя будут свои дети, тогда ты сможешь меня понять. Это так страшно — знать, что они в опасности…
— Мама!
— Более того, просто быть красивой женщиной тоже небезопасно, — продолжила она. — Ты связана с влиятельными мужчинами. Но это не всегда делает тебя менее уязвимой…
— Мама, где они?
— И нечего говорить со мной в таком тоне! — вспыхнула она. — Я только пыталась…
— Может быть, сейчас тебе лучше уйти, — оборвала ее я, и в моем голосе прозвучал тот холод, что сковал меня изнутри.
— Твои часы. «Ролекс», — выпалила она, и у меня вдруг возникло такое чувство, будто мне влепили пощечину.
Я отшатнулась, невольно прикрыв рукой левое запястье, на котором с гордостью носила часы — подарок от мамы и Стэнтона по случаю окончания колледжа. И я даже лелеяла сентиментальную идею передать часы своей дочери, если таковая у меня когда-нибудь родится.
— Ты что, издеваешься надо мной?! — Я расстегнула браслет, и часы с глухим звуком шлепнулись на ковер. Часы оказались не драгоценным даром. Они были наручниками на моем запястье. — Ну все, теперь ты точно преступила черту!
— Ева, у тебя неадекватная реакция. Это не…
— Неадекватная реакция говоришь?! Ха! Боже, даже смешно! Правда смешно! — Я ткнула двумя сложенными пальцами ей буквально в лицо. — Знаешь, еще немного — и я вызову полицию. И я уже почти готова привлечь тебя за вторжение в личную жизнь.
— Я как-никак твоя мать! — Ее голос стал умоляющим. — И я за тебя отвечаю.
— Мне уже двадцать четыре, — холодно ответила я. — И по закону я сама за себя отвечаю.
— Ева Лаурен…
— Не надо. — Я подняла руки, а потом бессильно их уронила. — Все, ничего больше не надо. А сейчас я ухожу, потому что не желаю тебя видеть. И слышать тоже не желаю, если только ты не принесешь мне искренние извинения. Я жду от тебя чистосердечного раскаяния, но учти, я тебе больше не доверяю. По крайней мере, пока.
Я прошла на кухню, схватила сумочку и встретилась глазами с Кэри, который ставил на поднос три бокала вина.
— Вернусь поздно.
— Ты не можешь вот так взять и уйти! — закричала мама, которая явно была на грани нервного срыва. — Мне одной не справиться. Никак.
— Продолжай следить за мной, — едва слышно пробормотала я.
Чертовы «Ролекс»! Воспоминание о проклятых часах ранило душу. Ведь этот подарок когда-то так много значил для меня. Хотя теперь мне было на него наплевать.
— Моника, пусть она идет, — успокаивающе произнес Кэри.
Он лучше, чем кто бы то ни было, знал, как справляться с чужими истериками. Конечно, свинство — оставлять его наедине с моей дражайшей мамочкой, но мне необходимо было уйти. Если я просто закроюсь в своей комнате, она будет скулить под дверью до тех пор, пока я не сдамся. А мне неприятно было видеть ее в таком состоянии, неприятно было заставлять ее мучиться.
Выйдя из квартиры, я открыла соседнюю дверь и ворвалась к Гидеону. Я страшно боялась, что расплачусь или что мама, не дай бог, меня догонит. Больше мне некуда было идти. Не могла же я появиться на людях вся зареванная и издерганная. Ведь мама была не единственной, кто наблюдал за мной. Это мог быть кто угодно. Полиция, Дина Джонсон и даже папарацци.
Я рухнула на диван в гостиной Гидеона и дала волю слезам.
Глава 7
— Мой ангел! — Голос Гидеона и его нежные руки вырвали меня из объятий сна.
Я сонно запротестовала, когда он повернул меня на бок, но затем спиной почувствовала, что он лежит рядом. Обняв и положив себе под щеку мою руку, он прижал меня к себе, и я впала в беспамятство.
* * *
Когда я проснулась, мне показалось, что я проспала много-много дней. Я лежала с закрытыми глазами, вбирая в себя тепло его мощного тела и вдыхая родной запах. Но через какое-то время решила, что если не встану, то напрочь собью свои биологические часы. Воссоединившись, мы и так ложились поздно, а вставали рано, и теперь усталость брала свое.
— Ты плакала, — зарывшись лицом в мои волосы, прошептал Гидеон. — Скажи, что случилось.
Я обняла его, уткнувшись в его плечо. И рассказала про «Ролекс».
— Возможно, у меня действительно неадекватная реакция, — закончила я. — Да, я устала и поэтому, чуть что, раздражаюсь. Но, Господь свидетель, все это так больно. Эта история свела к нулю подарок, что так много значил для меня. Понимаешь?
— Могу себе представить. — Его пальцы круговыми движениями ласкали мой живот через тонкий шелк блузки. — Мне действительно очень тебя жаль.
Я посмотрела в окно и поняла, что уже стемнело.
— А который час?
— Девятый.
— И когда ты вернулся?
— В половине седьмого.
— Что-то рановато для тебя. — Повернувшись, я посмотрела прямо ему в лицо.
— Когда узнал, что ты у меня, то уже не мог усидеть на месте. Захотелось обнять тебя, как только я получил твои цветы.
— Тебе понравились?
— Знаешь, читать твою записку, написанную почерком Энгуса, было… даже занятно.
— Я стараюсь соблюдать осторожность.
— И тем не менее продолжаешь меня портить, чрезмерно балуя. — Он поцеловал меня в кончик носа.
— А вот это я делаю совершенно осознанно. Чтобы тебя не интересовали другие женщины.
— Они перестали интересовать меня в тот самый момент, когда я тебя увидел, — ласково провел он пальцем по моей нижней губе.
— Говори-говори, врунишка. — Мою депрессию как рукой сняло. Ведь Гидеон снова был рядом, и я опять стала для него центром мироздания. — Небось снова хочешь залезть мне в штанишки?
— Но ты же не носишь штанишки.
— Это что, значит «нет»?
— Это значит «да». Я сплю и вижу, чтобы забраться тебе под юбку. — Его глаза потемнели, когда я слегка прикусила ему палец. — А потом оказаться внутри твоей горячей, мокрой, упругой маленькой киски. Весь день только об этом и мечтал. Я хочу тебя прямо сейчас, но мы немного подождем, пока тебе не полегчает.
